Директор ЧАЭС И.Грамоткин рассказывает - Зона отчуждения - Каталог статей

Уже много лет эта АЭС, когда-то крупнейшая в СССР, не производит электроэнергии, а тепло и горячую воду для собственных нужд получает с газовой котельной, специально возведенной на ее территории. О том, какие задачи сейчас решают на площадке Чернобыльской атомной и какие проблемы еще ждут своего часа, рассказывает генеральный директор ЧАЭС Игорь Грамоткин. Российская газета: Кем командуете, Игорь Иванович? И что за "зверь" сейчас под вашим началом? Игорь Грамоткин: Чернобыльская станция на данный момент - это 4400 человек. Они поддерживают в безопасном состоянии три остановленных энергоблока и четвертый, разрушенный. А кроме того, осуществляют деятельность в зоне отчуждения, которая после аварии имеет значительное радиационное загрязнение. По этой же причине мы вынуждены осуществлять транспортировку своего персонала из города Славутич, а он в 70 километрах от станции - представляете, какие это затраты... РГ: И сколько же человек вы ежедневно перевозите? Грамоткин: От 1000 до 2,5 тысячи - в зависимости от объема работ, которые в данный момент проводим. При этом мы вынуждены их переодевать, перемещать на площадки, кормить, организовывать санитарно-защитную зону и санитарно-защитные барьеры, чтобы исключить распространение радиоактивных материалов за пределы зоны. А территория Чернобыльской АЭС только в охраняемом периметре занимает 298 гектаров. На них расположено 327 зданий и сооружений, в том числе 150 тысяч тонн оборудования, которое имеет поверхностное радиационное загрязнение различной степени. Добавьте к этому 1,3 - 1,4 миллиона тонн загрязненных строительных конструкций. В сумме где-то около полутора миллионов тонн различных материалов, имеющих поверхностное загрязнение. А общая территория станции со всеми вспомогательными сооружениями около 3 тысяч гектаров. Это огромный город, который нужно обслуживать и обеспечивать безопасное выполнение работ. РГ: Припять, где жили до аварии все работающие на АЭС, тоже приписана к станции? Грамоткин: Нет, это уже зона отчуждения и там своя администрация. РГ: Как вы оказались на ЧАЭС и где ваши корни? Грамоткин: Родился в Казахстане. Закончил там среднюю школу. Потом учился в Сибири, в Томском политехническом, в 88-м распределился на Чернобыльскую АЭС. Прошел все ступеньки от оператора до директора станции. Поэтому мне сложно говорить о своей национальной принадлежности. Я живу и работаю на Украине, люблю эту страну. Мне нравится здесь. Особенно нравится делать то, что мы сейчас делаем. Поверьте, более сложной работы сейчас нигде нет в атомной отрасли. РГ: А что двигало вами, когда взяли распределение в Чернобыль? Грамоткин: В 88-м я ехал спасать свою Родину - ни много, ни мало. Был уверен, что проблема Чернобыля, какой она тогда была, это самая большая проблема человечества. Для меня это было вызовом. И я, молодой, уверенный, в чем-то даже наглый, поехал на ЧАЭС осознанно. А примерно год спустя в программе "Итоги", которую вела Татьяна Миткова, я сделал довольно резкое заявление, про которое вспоминаю даже сейчас. Тогда я сказал, и это прошло в эфире, что в 86-м году взорвался не реактор - взорвалась система. В чем-то, наверное, я был прав. Хотя сейчас, спустя 22 года, я бы столь радикальных заявлений делать не стал. РГ: Вы приехали на ЧАЭС, когда над четвертым блоком уже был саркофаг. Что значило это тогда и как оцениваете сделанное теперь? Грамоткин: В 86-м году был построен совершенно уникальный объект. Люди, которые это делали, совершили подвиг. Больше того, в свете событий на Фукусиме становится понятно, какую страну мы с вами потеряли. Такой объект за шесть месяцев мог создать только советский народ. В тяжелейших условиях сумели закрыть разрушенный реактор. При этом возник объект, который по своим инженерным решениям настолько неоднозначен, что когда его сооружали, не было полной уверенности в том, сможет ли он нести функциональную нагрузку или нет. Сейчас уже понятно: он с этим справился. РГ: Но проблемы у саркофага, как известно, возникли, и уже давно... Грамоткин: А что вы хотели? Создать в условиях тяжелейших радиационных полей, да еще в такие сжатые сроки абсолютно безупречный объект невозможно. Да и проект рождался буквально на коленке. Но тем не менее саркофаг был создан и успешно эксплуатировался. Через десять лет, в 1997 году, появился план повышения безопасности объекта "Укрытие", как его стали официально именовать. И этот план уже реализован. РГ: Но в России, в частности в Курчатовском институте, говорят о негерметичности укрытия: прорех и щелей в нем около 1000 квадратных метров, а несущие балки не сегодня-завтра могли рухнуть... Грамоткин: Проблемы были, но их не стоит драматизировать. Тем более что в 2008 году мы провели уникальные работы по стабилизации несущих конструкций саркофага. Предметом особой гордости считаю тот факт, что это сделано в тесном контакте российского "Атомстройэкспорта" с украинскими подрядчиками. Выполнена уникальная работа внутри объекта "Укрытие". Это позволило привести объект в надежное безопасное состояние сроком на 15 лет. Одновременно выполнен ремонт легкой кровли над объектом. Поэтому сегодня говорить об огромных дырах значит распространять мифы. Но я надеюсь, что очень скоро мы их развеем. РГ: А сколько топлива, по вашим оценкам, осталось в реакторе после взрыва? В каком состоянии оно находится под объектом "Укрытие"? И будет ли каким-то образом извлекаться оттуда? Грамоткин: План, который был принят в 97-м году, подразумевает два этапа. Первый - это стабилизация объекта "Укрытие" и строительство нового безопасного конфаймента, который накроет четвертый энергоблок вместе с существующим саркофагом. На второй фазе реализации этого проекта предусматривается демонтаж "Укрытия" с извлечением оттуда топливосодержащих масс. Внутри саркофага около 200 тонн топлива, которое находится в различном состоянии. Мы должны перевести его на контролируемое хранение. Кроме этого, в самом объекте "Укрытие" около 30 тонн пыли, которая содержит трансурановые элементы. Это повышенный источник опасности для окружающей среды и, следовательно, для человека. Поэтому после реализации первой фазы, когда будет построен новый безопасный конфаймент, Украина с помощью доноров, я надеюсь, приступит к реализации второй фазы. А это как раз демонтаж неустойчивых конструкций внутри объекта "Укрытие", извлечение топливосодержащих масс и перевод их в контролируемое состояние. РГ: Когда этого можно ожидать? Грамоткин: Мы планируем, что работы по сооружению нового безопасного конфаймента закончатся в октябре 2015 года. Это наиболее реальный срок, потому что мы создаем уникальный объект. Новое укрытие должно выполнять свое функциональное назначение на протяжении ста лет. При этом не нужно быть инженером, чтобы не понимать: объект будет из металла, а все металлы подвергаются коррозии. Но этот конкретный металл должен служить на протяжении ста лет. И мы не можем его каким-либо образом обрабатывать. Когда новая "Арка", сооружаемая рядом с четвертым энергоблоком, наедет на него вместе с саркофагом, то есть переместится в проектное положение, уже никто не сможет вносить какие-либо коррективы или проводить ее дополнительное обслуживание. "Арка" должна обеспечить надежную эксплуатацию всего объекта на протяжении ста лет. Существует и так называемое отложенное решение по извлечению топливосодержащих масс. Оно было принято ранее на основании исследований, проведенных Курчатовским институтом. Есть соответствующие отчеты. Как следует их них, к этой работе имеет смысл приступить не ранее 2020 года. РГ: Сколько будет стоить новый объект и кто участвует в финансировании?Грамоткин: Объект под названием "Новый безопасный конфаймент" фактически та же "Арка". Стоимость на данный момент 980 миллионов евро. Финансируется из чернобыльского фонда "Укрытие", который организовали страны-доноры. До недавних пор сюда входило 20 стран. На конференции в Киеве объявлено, что свое согласие дали уже сорок. Ближайшая задача - собрать примерно 500 миллионов евро на один проект и 140 - на другой. При этом, насколько мне известно, уже сейчас заявили об участии Китай, Индия, Саудовская Аравия, Кувейт. Все понимают, что проблема Чернобыля - это не проблема одной Украины, в одиночку с такой ношей не справиться. Вопросы задавал: Александр Емельяненков, "Российская газета" Там же: Плечо для "Саркофага" Россия помогла стабилизировать укрытие над разрушенным энергоблоком Чернобыльской АЭС, а теперь выделяет 45 миллионов долларов для долевого участия в создании более надежного, долговременного, экологически безопасного конфаймента. В канун 25-летия трагических событий на ЧАЭС об этом официально объявлено в Киеве, на конференции стран-доноров "25 лет чернобыльской катастрофы. Безопасность будущего". Посол России в Украине Михаил Зурабов напомнил, что наша страна стала донором Чернобыльского фонда в 2005 году и уже принимала участие в финансировании нескольких неотложных проектов. А в 2011 - 2012 годах выделит еще 45 миллионов долларов в чернобыльский фонд "Укрытие" и на специальный Счет ядерной безопасности. Российский взнос, а также взносы других стран и организаций пойдут на строительство нового, более надежного и долговечного укрытия для разрушенного энергоблока ЧАЭС со всем его опасным содержимым, а также на строительство хранилища для облученного ядерного топлива. Всего, как объявили власти Украины, удалось собрать 570 миллионов долларов. Самые крупные взносы на чернобыльские проекты сделали Европейский банк реконструкции и развития (120 млн евро), Еврокомиссия (110 млн евро), США (123 млн долл). Президент Украины Виктор Янукович назвал сумму "беспрецедентной". А сразу после этого вместе с Генеральным секретарем ОНН Пан Ги Муном и Генеральным директором МАГАТЭ Юкио Амано побывал на Чернобыльской АЭС, чтобы увидеть воочию и показать гостям, что там сейчас происходит. Автор: Александр Емельяненков Вопросы задавал: Александр Емельяненков, "Российская газета"
Категория: Зона отчуждения \| Добавил: ZARK (08.10.2013)
Просмотров: 1506 \| Теги: Чернобыль, саркофаг, Припять, ЧАЭС \| Рейтинг: 0.0/0